Жительница Кусы поделилась воспоминаниями о тяжелом военном детстве

Евдокии Агеевне Паньковой недавно исполнилось 96 лет. Она родилась в башкирской деревне Бекетово. В семье подрастало четыре девчушки: Вера, Дуся, Анна и Полина. Вместе росли, играли, помогали матери по хозяйству.

Младшенькая Полина в детстве получила травму, стала инвалидом. Потом случилась беда с матерью. Лошади испугались, взбрыкнули, понесли. Чтобы удержать их, мать изо всех сил ухватилась за вожжи, уперлась ногами. Это перенапряжение подкосило ее здоровье. Лечение не дало результатов. Осенью 1941 года ее не стало. А незадолго до этого девочки лишились и отца, оставшись полными сиротами. На тот момент им было 16, 15, 13 и 11 лет.

Вера и Дуся обе ходили в один класс, хоть и были погодками. Но с началом войны стало не до учебы.

– Я пошла в школу раньше, чем положено, упросилась за старшей сестрой, – рассказывает Евдокия Агеевна. – Отец махнул рукой, разрешил. Так я с ней и училась. Только в шестом классе осталась на второй год – историю не сдала. Должна была снова пойти в шестой класс. А пошла на работу.

На нужды фронта с деревни забрали всех лошадей и сельскохозяйственную технику.

– Больно красивые у нас были лошади! – вспоминает бабушка. – Хоть бы одну оставили! Нет, всех забрали. Посеять летом мы еще успели, а как собирать? Вставали в четыре часа утра да шли на поле, серпом срезали солому да вязали перевясла. Они от росы еще мягкие, а как солнце встанет, уже высыхают, из них не свяжешь. Солнце взошло, пошли домой, а потом снова в поле. Косили вручную, гребли, собирали снопы, как могли. А потом пришло время сеять озимые. А как боронить? Лошадей-то нет. Пытались на коров надеть борону, заставить идти – ни одна не пошла. Так мы на себя надевали, боронили. И сеяли вручную.

К весне стало чуть полегче. Из Татарии в деревню пригнали лошадей. Не таких, как были – поплоше. Изможденные кони еле пахали, падали прямо на поле. Из старой, поломанной техники жители деревни кое-как смогли собрать и восстановить несколько тракторов. Девчонки обучились на трактористов. Дуся работала телятницей. Таскала воду, чистила, мыла своих коровок. Зимой всех отправили на лесоповал. У кого сил было побольше, валили лес. Девчонки отвозили бревна на лошадях. Евдокия Агеевна до сих пор вспоминает, как сильно мерзла.

– Одеть-то нам было нечего, только то, что тетка дала, – вытирая слезы, рассказывает она. – Пока едешь, ноги заледенеют, к валенкам примерзнут. Ездили за лесом за сто километров. Горы там крутые. Наверх заберешься, а как вниз съезжать? Того и гляди соскользнешь, повалишься. Отвечаешь ведь и за лошадь, и за лес. Однажды моя сестра лошадь не сдержала, ее повело в сторону, ударило об деревья. Сестре ноги бревнами придавило. Хорошо, хоть цела осталась, хотя лечилась долго. Ей за травму на производстве немного дров дали – настоящих, сухих дров! Вот это нам была радость. А то ведь топили кизяками да бустылями (сухими стволами) от подсолнухов. Это наша зарплата была – кизяки. За них и работали.

Лошадь, ударившуюся об дерево, тогда пришлось зарезать. В деревне был праздник – ели мясо. Сестры отказались. Семья была старообрядческой, есть конину у них было не принято. Ели каши да картошку.

– Еще у нас было поле подсолнухов, – вспоминает она. – Комбайн их собирал, а крупные почему-то иногда в сторону откидывал. Мы их соберем, насушим мешков 5-6 семечек, да клюем всю зиму.

Однажды у девчонок умерла корова. Евдокия Агеевна вспоминает, что ревели так, как при смерти матери не ревели. Не стало кормилицы – как дальше было жить? Тушу пришлось выбросить. Соседи надоумили использовать хотя бы жир на приготовление мыла. Девушки откопали тушу из-под снега, наварили мыла – надолго хватило.

Многое можно вспомнить, что было в тяжелые сороковые – всего не перескажешь.  

За доблестный труд в годы Великой отечественной войны Евдокии Паньковой дали медаль. Но и после окончания войны жить легче не стало. Изнуряющий тяжелый труд был нормой жизни.

– Что ни тяжелая работа – то наша, – просто говорит бабушка. – Вот сейчас у меня ноги болят. Не знаю, когда я их застудила. Может, на лесозаготовках. А может, когда за скотиной смотрела. Гонишь их через речку по снегу, а потом надо назад вести, а там уже речка разлилась. Они не идут ни в какую. Я сыму обувку-то, да на руках по ледяной воде их переношу.

Однажды в деревню приехал родственник из Кусы, поглядел, как живут девчонки, да пожалел их. Позвал к себе. К тому времени старшая сестра Вера вышла замуж и уехала в Казахстан. Оставшиеся три сестренки перебрались в Кусу. Дуся устроилась на завод ТТК контролером сверловочного цеха. Трудилась ударно, не сходила с доски почета, заслужила много наград, благодарностей, поощрений.

– Мне все казалось, что шибко легкая работа-то, – улыбается Евдокия Агеевна.

Годы пролетели, как один. В 1981 году женщина вышла на заслуженный отдых. Сидеть в четырех стенах, конечно же, не стала. Продолжала следить за хозяйством, огородом. Кого только не было в хозяйстве  – поросят, овец, телят, коров. Корову держали, покуда у хозяйки хватало сил поднять и поставить на стол ведро молока. Ушли силы – убрали и корову.

Евдокия Агеевна вырастила и воспитала сына, сейчас у нее две внучки, двое правнуков и двое праправнуков. Сын, Иван Борисович, живет с матерью, присматривает за ней. 96 лет – возраст почтенный. Всех ее сестер уже нет в живых.

Таких простых тружениц, силами которых наша страна выстояла в тяжелые военные и послевоенные годы, сейчас осталось совсем мало. Времена меняются, современному поколению даже сложно представить, как можно было жить, выживать в таких тяжелых условиях. При этом находить время и для маленьких радостей, создавать семьи, воспитывать детей.

Фото: предоставил Иван Паньков